Материалы о роде Юсуповых
Род Юсуповых
Юсуповы
Князья Юсуповы
Род Князей Юсуповых
Князья Юсуповы
Родовое проклятье
От рода Магометова
И князья хозяйствовать умели...
Николай Борисович Юсупов
Николай Борисович Юсупов младший
Тот ли это Рибопьер
Состояние Юсуповых в начале ХХ в.
Николай Феликсович Юсупов
Воспоминания офицера
Мария Романова и Феликс Юсупов
Астрологическое исследование
След Юсуповских сокровищ
Жемчужина Князя Юсупова
Материалы о культурном наследии Юсуповых
Возрождение Юсуповского дворца в Москве
Дворцовый комплекс Юсуповых в Ракитном
Юсуповский дворец в Санкт-Петербурге
Подмосковная усадьба "Архангельское"
Дворец в "Архангельском"
Юсуповский дворец в Крыму (Кореиз)
Церковь Спаса Всемилостивого
Портреты Князей Юсуповых
Портрет Феликса Юсупова
Грезы о Востоке
Маленькое русское безумство в Бретани
Фарфор завода Юсуповых
Материалы о графах Сумароковых-Эльстонах
Король ПруссииФридрих-Вильгельм IV
Генеалогическая роспись рода Сумарковых-Эльстонов
Михаил Николаевич Сумарков-Эльстон
Материалы по убийству Распутина
Распутин. Криминальное чтиво
Чисто политическое убийство
Князь, которого знают все

 

След Юсуповских сокровищ


Поначалу этот жизнерадостный человек особой симпатии не вызывал. Волею случая мы оказались рядом на открытии художественной выставки в мексиканской столице. Он отвлекал меня от торжественной церемонии, непрерывно что-то говоря, пересыпая речь каламбурами на нескольких языках, цитатами из Евангелия, Сартра и Маркузе, небрежно упоминая о встречах со знаменитостями Старого и Нового Света. Вдруг ухо уловило фамилию "Юсупофф", произнесенную как-то особенно проникновенно, и я с интересом взглянул на болтливого соседа.

Алексей Кравченко
МЕХИКО -- МОСКВА
Как оказалось, незнакомец имел веские причины благоговейно поминать один из старинных дворянских родов России. Но это я узнал позже, ближе познакомившись, а потом и подружившись с этим человеком. Он оказался выдающимся мексиканским скульптором, чьи творения украшают центральные площади городов Мексики, США и многих европейских государств. Имя его -- Виктор Мануэль Контрерас. Будучи корреспондентом ИТАР-ТАСС в Мехико, я по репортерским обязанностям не раз писал о его выставках, всегда вызывавших интерес здешней публики. Мы с ним беседовали о его творчестве, об искусстве Мексики и всей Латинской Америки, и как-то художник пригласил меня к себе домой, в Куэрнаваке.
Этот курортный городок, снискавший славу "заповедника мексиканской богемы", раскинулся километрах в семидесяти к югу от столицы. Сюда на выходные устремляется добрая половина местной политической и финансовой элиты, прячась от окутывающего Мехико густого смога. Виктор Мануэль принял меня в одном из своих домов, где обычно собираются его друзья, приезжающие посмотреть новые работы, полюбоваться выставленными в саду скульптурами и оригинальными фонтанами, к которым хозяин питает особую слабость. Оригиналы большинства этих произведений раскиданы по городам трех континентов, однако всегда есть несколько вещей, которым только предстоит отправиться в далекий путь.
Но однажды меня ждал сюрприз, о котором я и мечтать не мог. Художник привел меня в уютный старинный дом на вечно цветущей улице Хардин Борга, куда пускал людей самых близких. Там в затененных дубовыми ставнями комнатах он держал свои "русские сокровища" -- картины, иконы, фотографии. А в отдельном палисандровом гардеробе хранилась самая большая, по его словам, драгоценность -- расшитый золотом кафтан, юфтевые сапожки и отороченная собольим мехом шапка. Знаменитый костюм рынды -- знатного юноши, несшего почетную вахту по охране российского монарха в особо торжественных случаях.
-- Этот костюм принадлежал князю Феликсу Юсупову, -- сказал художник и, выдержав долгую паузу, чтобы насладиться произведенным эффектом, добавил: -- Вы наверняка видели его на фотографиях. В нем юный аристократ любил щеголять на императорских маскарадах. Снимок князя в этом костюме, украшенном драгоценностями и великолепным кинжалом, помещен на обложке его автобиографической книги, ставшей бестселлером в 20-е годы, "Я убил Распутина".
Пока я мучился, не решаясь задать вопрос, как юсуповская одежда попала к мексиканцу, тот извлекал на свет другие вещи: папки с пожелтевшими письмами и миниатюрами, вышедшими из-под пера князя, его рукописи и дневники и еще десятки интереснейших документов, предметы обихода, картины кисти Феликса Феликсовича и его жены Ирины, в девичестве Романовой, племянницы последнего российского императора.
И тогда я впервые услышал историю знакомства мексиканского художника с русским князем, участвовавшим в убийстве главного фаворита венценосной семьи, сибирского мужика, во многом решавшего судьбу России. Потом, во время следующих наших встреч -- а мы виделись довольно часто -- Виктор Мануэль добавлял какие-то новые детали в свои рассказы, и чувствовалось, что эти воспоминания доставляют ему огромное удовольствие.
С князем Феликсом Юсуповым судьба свела его в 1958 году, когда семнадцатилетний уроженец мексиканского штата Халиско Виктор Мануэль Контрерас выиграл конкурс на поездку в Париж для изучения гуманитарных дисциплин. Юное дарование случайно оказалось в числе приглашенных на вечер в особняке Юсуповых на улице Пьера Женера. Случилось так, что и сам князь, и его жена Ирина не только обратили внимание на юношу, но и обласкали его. Почему -- этого Виктор Мануэль толком объяснить не мог. Знакомство переросло в прочную привязанность, и талантливый мексиканец стал другом русских эмигрантов, а когда закончился срок стипендии, был приглашен дворянской четой погостить в их доме, где задержался на пять лет. На все то время, пока продолжал обучение в Сорбонне.
Рассказывать о годах, проведенных в Париже под покровительством четы Юсуповых, Виктор Мануэль может бесконечно. Излюбленный эпизод -- совместный с князем визит в Елисейский дворец. Зван туда был, конечно, сам Юсупов, но князь выхлопотал приглашение и своему юному подопечному.
-- Я чувствовал себя не в своей тарелке и страдал не на шутку, -- вспоминает Контрерас. -- Представь: больше сотни знаменитых, прекрасно одетых людей, и я -- мексиканский парень, чуть ли не впервые надевший галстук-бабочку и манишку. Никого не знаю и, что еще хуже, абсолютно никому не известный. Феликс, конечно, быстро определил причину моих терзаний и предложил более чем оригинальный выход из ситуации, по своему изяществу достойный отпрыска одной из самых знатных аристократических фамилий планеты... И вот я во дворце и действую строго по юсуповской инструкции. С задумчивым видом отдаю пальто надменному на вид швейцару и, поднявшись по лестнице на ярко освещенную галерею, рассеянно скольжу среди блестящей публики, абсолютно игнорирующей юнца. Всего несколько шагов не доходя до приветствующего гостей амфитриона с супругой, как бы ненароком встречаю князя Феликса. Мы, конечно, бросаемся в объятия друг к другу. Я громко выпаливаю заранее зазубренную русскообразную галиматью, нечто вроде "братушка, балалайка, очичерно, эспасибо". После этого, как и положено старым друзьям, мы троекратно целуемся и... вдруг я оказываюсь в центре небольшого людского водоворота. Почти каждый из участников приема посчитал нужным подойти и познакомиться с "приятелем самого конде Юсупофф". Потом, много лет спустя, французские знакомые напоминали мне об этом забавном розыгрыше, нахваливая мой русский язык, которого, к моему стыду, я на самом-то деле не знаю.
Впрочем, судя по всему, не великосветские радости занимали главное место в дружбе Юсуповых с их мексиканским гостем. Их объединяла любовь к литературе, искусству, в частности, к живописи и скульптуре, страсть к красивой одежде, к которой они тоже относились как к искусству.
К слову сказать, знатные эмигранты, задумывая дело, достойное их высокого происхождения и приносящее хоть какой-то доход, основали в Париже дом моды ИРФЕ (ИРина+ФЕликс) и сами отдавали предпочтение туалетам с этой маркой. Продукция дома ИРФЕ, как вспоминают современники, отличалась прекрасным дизайном и высоким качеством. Однако фабрикантами Юсуповы оказались неудачливыми, и вскоре семейное предприятие пришлось закрыть. Не помогла и попытка "перепрофилировать" дом моды и начать выпуск собственных духов. Они и здесь потерпели фиаско. Правда, в коллекции Виктора Мануэля вместе с туалетами княжеской четы с фирменным знаком их дома сохранился и флакон с теми самыми духами, которые, увы, в свое время так и не спасли ИРФЕ от банкротства.
Князь и княгиня не только знали толк в искусстве, но и сами прекрасно рисовали. Часть своих рисунков, офортов, гравюр Ирина и Феликс дарили молодому постояльцу в обмен на такие же подарки с его стороны -- картины, скульптуры, миниатюры, выполненные им самим.
Вплоть до смерти князя в 1967 году Контрерас, ставший к тому времени известным скульптором и состоятельным человеком, переписывался с Юсуповыми, навещал их и даже принял финансовое участие в судебной тяжбе против известной американской кинофирмы. А история была такая.
Одна голливудская компания сняла приключенческий сериал о судьбе потомков последнего российского монарха. Авторы этой "мыльной оперы" даже не подозревали, что прообразы ее героев еще живы и глубоко оскорблены бесцеремонной и пошлой трактовкой событий их личной жизни и общенациональной трагедии. История, впрочем, закончилась банально. Большие деньги, как обычно бывает, "самортизировали" неблагоприятные последствия для авторов фильма, попытавшихся использовать человеческую драму в своих целях, а чета Юсуповых еще долго расплачивалась с адвокатами, обеспечившими им, к сожалению, лишь моральное удовлетворение. Да и годы спустя Контрерас не раз приходил на помощь вдове князя Ирине, когда та оказывалась в затруднительном материальном положении. Но и племянница последнего российского императора не осталась в долгу: в знак благодарности она подарила ему часть личного архива Юсуповых и ряд бесценных семейных реликвий, которые многие десятилетия чета хранила как зеницу ока.
Все свои "юсуповские сокровища" Виктор Мануэль хотел бы сделать доступными для людей. Об этом художник не раз говорил мне и в пору нашей мексиканской дружбы, и позже, наведываясь в Москву: с окончанием моей командировки в Мексику наши добрые отношения не прервались.
Любитель путешествий, Контрерас особенно охотно посещает Россию, родину своего "духовного отца", как называет он Феликса Юсупова. Приезжает всегда с тщательно продуманными маршрутами. Главное в них, разумеется, -- бесчисленные усадьбы и дворцы, принадлежавшие некогда одному из самых именитых кланов российской знати. Иногда и я сопровождаю художника в его паломничестве. И всякий раз он привозит из таких поездок новый экспонат для своей коллекции. Как-то он приехал в Москву со своей неутомимой и любознательной матушкой. Мы вместе отправились в Архангельское, долго гуляли по чудесному парку. Как обычно, Виктор Мануэль много рисовал. А потом по собственным рисункам сделал для своего дома точную копию узорчатых кованых ворот с юсуповским фамильным гербом, сохранившихся в этой подмосковной усадьбе.
К России мексиканец питает самые нежные чувства, о чем не устает повторять мне в каждый свой приезд.
-- Как мне нравится Москва, Россия, ее бескрайние просторы и россияне, их ни с чем не сравнимые искренность и радушие, -- с темпераментом восклицает он и, смеясь, продолжает список, в который входят "русская кухня, природа, душа, искусство, история и присущее всему многонациональному народу России творческое начало".
Все это Виктор Мануэль выложил мне прошлым летом, когда после объезда московских достопримечательностей и бывших "дворянских гнезд" полюбовался Москвой со смотровой площадки на Воробьевых горах и уставший и счастливый приехал ко мне домой. И почти без перехода сообщил, что пишет книгу воспоминаний о своих выдающихся русских друзьях, которые, по его словам, до последнего дня не оставляли мечты вернуться в Россию. Потом стал рассказывать о занимающем его проекте -- организовать в России выставку наследия Юсуповых. Первый шаг уже сделан: есть договоренность, что осенью к нему в Куэрнаваку приедет российский эксперт, который поможет скульптору составить полный реестр его русских богатств.
А пока 61-летний мастер намерен открыть музей Юсуповых в Куэрнаваке. Маленький городок под Мехико, где княжеская чета никогда не была, наверное станет единственным в Латинской Америке, где появится настоящий музей русской дворянской культуры. Как памятник благодарности людям, которые когда-то назвали его своим приемным сыном.

ВЕРНЕТСЯ ЛИ ЛАДАНКА ИВАНА ГРОЗНОГО ИЗ МЕКСИКИ В РОССИЮ?
Всем памятно, что после активного участия в убийстве Распутина в декабре 1916 года Феликс Юсупов укрылся в Париже. Вскоре там оказался и огромный архив князей Юсуповых, включающий множество документов, книги, художественные ценности, раритеты. Среди последних самым древним является нательная иконка Ивана Грозного, которую по легенде во время одного из застолий царь, сняв с себя, подарил ногайскому мурзе Юсуфу, недавно обретенному подданному и вернейшему приближенному. Этот мурза и стал основателем славного российского княжеского рода, давшего стране сенаторов, генералов, коллекционеров произведений искусства.
О части материалов архива широкой общественности стало известно после опубликования воспоминаний Феликса Юсупова, и это лишь подогрело интерес к княжескому наследию.
В 1967 году в возрасте восьмидесяти лет Феликс Феликсович, последний из рода Юсуповых, скончался в Париже, через три года ушла из жизни его жена Ирина, а еще через 12 -- их бездетная дочь (Замечание хранителя сайта: дочь княжеской четы Юсуповых Ирина Феликсовна была не бездетной. В 1942 году в браке с графом Николаем Шереметевым она родила дочь Ксению, в замужестве - Сфири). Тогда активно заговорили о раскрытии княжеского архива, но традиционной газетной шумихи не возникло, словно что-то сдерживало борзописцев.
И вдруг сенсация: юсуповского архива в Париже нет. Что такое? Похищен, тайно распродан, утерян по небрежению? Такое представлялось вполне естественным -- мало ли российского добра и раньше было разворовано. Ничуть не бывало. Архив, как оказалось, цел и невредим и на вполне законных основаниях находится в Мексике у Виктора Контрераса, известного скульптора и живописца. Выяснилось: мексиканец Контрерас -- приемный сын русского князя Юсупова, что совершенно неопровержимо подтверждено юридически безупречными документами. Поэтому французское правительство и разрешило без лишнего шума вывезти ценности в Мексику, тем более, что других претендентов на юсуповское наследие не оказалось.
О породнении 70-летнего русского князя и 18-летнего мексиканца ни тот ни другой публично не высказывались. Так что же произошло в Париже тогда, в конце пятидесятых? Какая искра воспламенила столь сильную симпатию и привязанность в сердце стареющего эмигранта? В его воспоминаниях прямо и между строк читается, что так и не смогла русская душа органично вписаться в западный мир. Одно дело было демонстрировать напускной оскаруайльдовский дендизм предреволюционной санкт-петербургской золотой молодежи, другое -- погрузиться в быт мирка, оказавшегося вблизи столь суховато-расчетливым. Давила на Феликса Феликсовича и ответственность перед фамилией: в конце XIX века их род по мужской линии уже однажды прерывался, и лишь повелением царя титул и фамилия перешли к мужу одной из Юсуповых -- это был отец Феликса, тоже Феликс Феликсович. Теперь ситуация повторялась, только не было ни царя для ее исправления, ни подходящего кандидата в продолжатели рода. Так что с фамилией все ясно, но ведь есть еще и наследство предков.
Вот здесь-то и оказался в поле зрения Виктор Контрерас с его округлым, мягко очерченным лицом, темными волосами и сросшимися у переносицы бровями -- таких немало на юге России. И странная штука, хотя Россия и Мексика далеки друг от друга и не связаны ни географически, ни исторически, в национальном характере мексиканцев немало общего с русскими. Это широта и философичность взгляда на мир, неторопливая созерцательность, которая прагматичными северными соседями отождествляется с ленью, покладистость, приравниваемая к робости, и здоровая амбициозность, не замутненная расчетливостью и наживой.
Почему не афишировал свое родство с князем Контрерас? В частных беседах он высказывался более чем определенно: не хотел, чтобы его путь к славе и успеху опирался на знаменитую, но чужую фамилию. Гордость своими личными достижениями и высокая самооценка -- это так характерно для мексиканцев (Как не вспомнить известного художника Руфино Томайо: когда в его присутствии кто-то по-школярски начал ранжировать мексиканских знаменитостей "Рибера, Сикейрос, Томайо, Ороско ...", он, неуступчиво вскинув подбородок и поправив свою неизменную галстук-бабочку, резко оборвал говорящего: "Я -- не третий, я -- Томайо").
Сегодня в Мексике упорно муссируется версия о переговорах посланцев России с Контрерасом и о том, что российско-мексиканская встреча на высшем уровне пройдет до конца года. И тогда к прагматичным выкладкам нефтяного баланса добычи и поставок в США очень кстати окажется гуманистический флер договоренности о демонстрации юсуповского наследия в России.
Мехико -- Москва Юрий НОСОВ, профессор

ИЗ ЖИЗНИ СКУЛЬПТОРА
В мексиканском городе Гвадалахаре (штат Халиско) в окружении административных зданий в изящном изгибе устремилась в небеса двенадцатиметровая металлическая змейка. Как уверяют, -- самая высокая в мире скульптура, сделанная вручную. Даже люди, далекие от искусства, знают имя ее создателя -- Виктор Мануэль Контрерас, их земляк. Живописец и скульптор, он входит в число самых известных и почитаемых людей Мексики.
Виктор Мануэль Контрерас родился в августе 1941 года близ Гвадалахары. Мальчику выпала горькая доля -- почти в младенчестве он остался без родителей, и заботу о нем взяли на себя бабушка с дедом и многочисленные дядья, помогавшие племяннику материально. Для Мексики это необычно: дело в том, что дядья были протестантами, а старшее поколение по традиции католиками. Но зато именно этому обстоятельству художник обязан своей веротерпимостью.
Мальчик был очень талантлив. Особую склонность он проявлял к изобразительному искусству, так что сомнений в выборе будущей профессии у родственников не было: они определили Виктора Мануэля в училище живописи и ваяния при Академии Сан-Карлос в Мехико. Отныне жизнь его текла ровно, без каких-либо виражей, которые случаются у людей его возраста. В 16 лет он в течение года постигал мастерство в Нью-Йоркском институте современного искусства, оттуда отправился в Европу, выиграв студенческий конкурс. Некоторое время занимался в Мюнхенском институте искусств, но вскоре перебрался в Париж, о котором, по его словам, "мечтал со страстью и нежностью", в Академию изящных искусств при Сорбоннском университете. В Европе пробыл с 1958 по 1965 год. Здесь к нему пришел настоящий успех. Он много выставлялся, получая награды и хорошую прессу. Внимание на него обратили коллекционеры -- верный знак признания для художника. Первые же его скульптуры -- "Семья", "Рабочий", "Бродяга" купили собиратели из Голландии и Италии. Определился ваятель и в выборе материала: излюбленным стал металл, наиболее подходящий, по его мнению, для монументальных произведений, которым он отдал предпочтение. Со временем его визитной карточкой стала композиция "Человек космический", установленная в
В Мексику Виктор Мануэль Контрерас вернулся почти знаменитым. Обосновался в Куэрнаваке. В местном университете занял кресло директора по культуре. Стал активно заниматься организацией международных фестивалей искусств, которыми прославил столицу штата Морелос. Одним из главных участников фестивалей неизменно была Россия.

ИЗ ЖИЗНИ КНЯЗЯ
По семейному преданию над родом Юсуповым тяготело проклятие -- за то, что предки изменили магометанству и крестились в православие. Проклятие означало, что все мальчики, кроме одного, не проживут больше двадцати шести лет.
Феликс Феликсович Юсупов, родившийся 23 марта 1887 года, был вторым и младшим сыном в семье князей Юсуповых -- крупнейших землевладельцев и промышленников России, наживших к началу XX века такой капитал, что одни только проценты с него составляли около 10 миллионов рублей в год. Отец, Феликс Феликсович-старший, будучи сторонником спартанского воспитания, был с сыновьями строг, в отличие от матери -- Зинаиды Николаевны, которую он порой укорял в излишней мягкости. Сыновья боготворили мать. До последних дней жизни Феликс вспоминал чудесные вечера, проведенные с нею, когда накрывали круглый стол, освещенный хрустальными канделябрами, и отблески огней плясали на севрском фарфоре и серебре. "Мы испытывали тогда минуты полного счастья. Нам было невозможно в тот миг представить себе несчастья, ожидавшие нас в будущем".
Когда Феликсу было 16 лет, его старший брат погиб на дуэли. До 26-летия Николаю не хватило полгода. Отныне Феликс навсегда останется самым близким человеком для княгини, хотя и будет доставлять ей немало неприятностей, ведя богемную жизни, не желая заниматься серьезным делом. "Не играй в карты, ограничь веселое времяпрепровождение, работай мозгами!", -- молила княгиня в письмах сыну.
Образумился князь в 27 лет, исполнив желание матери завести семью. В феврале 1914 года в церкви Аничкова дворца венчались дочь великого князя Александра Михайловича, племянница Николая II Ирина и один из богатейших наследников России Феликс Юсупов. После венчания молодые принимали поздравления царя с царицей и многочисленных гостей. В 1915 году у счастливой пары родилась дочь, тоже Ирина.
Однако отношения между Зинаидой Николаевной и венценосной четой были сложными. Первая размолвка между княгиней и императрицей Александрой Федоровной произошла в 1912 году. Причиной был фаворит царицы Григорий Распутин: Зинаида Николаевна доказывала необходимость удалить его от двора.
Мысль убить Распутина, избавить Россию от ненавистного старца Феликс Юсупов вынашивал долго, но, решившись, начал действовать энергично. В группу заговорщиков, кроме него, входили великий князь Дмитрий Павлович, с которым Феликс был близок с юности, монархист и черносотенец Владимир Пуришкевич и доктор Лазоверт. Хотя подробности убийства века Юсупов описал в своих воспоминаниях, исследователи и публицисты до сих пор возвращаются к этой истории, открывая в ней новые подробности. Потрясенная императрица требовала расстрелять Феликса, царь наказал его, сослав под надзор в имение Ракитино (Примечание хранителя сайта: это имение Юсуповых называется Ракитное). В марте 1917 года Феликс вернулся в Петербург. Через девятнадцать месяцев после убийства Распутина, 18 июля 1918 года, царская семья была расстреляна большевиками в Екатеринбурге.
Весной 17-го Юсуповы перебрались в Крым, в царское имение Ай-Тодор. Когда Крым заняла Красная Армия, все родственники Романовых оказались под надзором революционных матросов. Феликс Юсупов пробрался в Петроград, пытаясь спасти фамильные драгоценности. Из особняка на Мойке с помощью верного слуги Григория Бужинского он перевез их в Москву и спрятал в тайнике под лестницей дома в Харитоньевском переулке. В сокровищнице было 255 бриллиантовых брошей, 18 диадем, 42 браслета и около двух килограммов золотых изделий, каждое -- настоящее произведение искусства. Когда питерские "экспроприаторы" пришли за драгоценностями, они взялись за Бужинского. Тот умер от ужасных пыток, но места не выдал. Сокровища нашли случайно, восемь лет спустя, во время ремонта в княжеском доме.
13 апреля 1919 года Юсуповы покинули Россию. Из Крыма они отплыли на Мальту, где за несколько бриллиантов получили паспорта и визы, оттуда -- в Париж, Лондон, снова в Париж. В Булонском лесу купили дом, где прожили долгие годы. В 1925-м приобрели еще два дома -- на Корсике.
Княгине Зинаиде Николаевне выпало прожить в эмиграции 20 лет. На чужбине она похоронила мужа. Скончалась в 1939-м. Ее последнее пристанище -- русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Позже в одной могиле с нею похоронят самых дорогих ей людей -- сына и обеих Ирин, невестку и внучку.

Эхо планеты